Как снимали фильм "Гонка" - «Спорт»

Ники Лауда смотрит в иллюминатор. Оживает винт вертолета, и жена Марлин берет Ники за руку. Лауда прищуривается, наблюдая, как Джеймс Хант отбивается от страстных японских фанатов и длинноногих блондинок. Хант только что стал чемпионом, обставив Лауду всего на одно очко, – это 1976 год. Отчасти победа досталась англичанину за его безрассудную смелость, отчасти потому, что Лауда бойкотировал опасную гонку под дождем. Всего три месяца прошло с аварии на «Нюрбургринге», Ники чуть не погиб, и холодный расчет подсказывает, что сегодняшний риск не стоит награды. Конец игры. То, что Лауда вернулся, и то, что отказался участвовать в Гран-при Японии, – два самых смелых поступка в истории автоспорта.

Сцена в вертолете предшествует развязке ново го фильма Рона Ховарда “Гонка”. Только мы не на «Фудзи», а на бывшем военном аэродроме в Сарри, где оскароносный оператор Энтони Дод Мэнтл командует маленькой армией. За снятой с петель дверью Bell Jet Ranger готовят кадр с исполненным боли взглядом Лауды. На то, чтобы поставить камеры и добиться от ветродува правильной ряби на луже, уходит полчаса. К тому же в убывающем мартовском свете нужна правильная экспозиция. И все ради трех секунд сцены. Кино – это магия, не спорю, но сколько нужно сил, чтобы ее наколдовать!

Кто из фанатов «Ф-1» не знает Джеймса Ханта? А мужество Ники Лауды знаменито еще больше. Эти двое бились, как бессмертные, весь 1976 год. Необыкно­венно драматичное (и романтичное) соперничество привлекло Питера Моргана и режиссера Рона Ховарда. Этих ребят интересует только сюжет, и этот – один из лучших. “Как глупо, что никто не снял этого за столько лет, – негодует Алистер Колдуэлл, менеджер команды «Макларен» в 70-х. – Если снять кино по сезону 1976 года, люди не поверят в то, что все это случилось за один год. Но так и было!”

Рон Ховард ездит на «Вольво». Да, он мало знал о «Формуле-1», когда подписывался снимать «Гонку». «Но столько же я знал и о космонавтах, когда брался за «Аполлон-13», – говорит он за торопливым перекусом. К сегодняшнему дню отснята треть всего материала, и Ховард (бесспорно, приятнейший человек в Голливуде) не настроен отвлекаться. “Кино о соперничестве. Эти двое – разные, и выражают себя по-разному. Насколько они были готовы открыться? – он задумывается. – Я надеюсь перенести все в гонку, чтобы она стала продолжением их самих и той части себя, которую они готовы показать. Я хочу, чтобы зрители видели в них не только кумиров, а поняли, кто эти люди, что они чувствовали”.

В середине 70-х “Формула-1” была еще очень опа сна. Сценарист Питер Морган говорит, что бли зость смерти влияла на отношение пилотов к жизни. Лауда, наследник австрийской династии банкиров, руководствовался бесстрастной логикой, а Хант был ходячим парадоксом: отчаянно ста рался сделать приятное всем сразу, но был неисправимым мизантропом; невероятно верный друг, он изменял всем своим женам (говорят, у него было 5000 женщин); азартный гонщик, он расстался с “Формулой” по собственному желанию, не позволив ей убить себя.

Перенести все это на экран было трудной задачей. “Гонку” снимает несколько небольших английских компаний (это первая независимая работа Ховарда). Подогрел интерес к теме успех “Сенны”. Один из боссов Working Title Эрик Феллнер – продюсер обоих фильмов. Он большой фанат Ferrari, давно мечтал снять фильм об автогонках, но этот жанр в кино не жаловали. Ставки высоки: необходимо зацепить золотую жилу – массового зрителя, но фаны “Формулы” углядят малейшую неточность.

Большой голливудский фильм сейчас стоит $200 млн, и это рулетка. Но хотя “Гонке” отпущено много меньше, она превосходит свой бюджет. Фильм готовили тщательно и многие эпизоды спланировали задолго до начала съемок. В качестве образцов брали архивные кадры с гонок. Дод Мэнтл придумал подход “любопытная камера”, и Ховард с радостью согласился на эксперимент. “Я дал много свободы операторам, они искали то, что цепляет их взгляд. Конечно, мы ставили сцены, и я работал с актерами над дублями. Но репетировали мы мало, а иногда я даже не говорил операторам, чего хочу. Они работали по-партизански. Я хотел, чтобы картина была не снята, а подсмотрена”.

В результате фильм вышел энергичным и сильным. Какими безбашенными были автомобили и пилоты в то время! Хант ездил на «Макларене» M23, Лауда – на потрясной «Феррари» 312 T2. Эти машины нельзя было взять на съемку. Два оригинальных болида были арендованы для крупных планов с Крисом Хемсвортом и Даниэлем Брюлем. А для кадров гонки переделали одноместники «Формулы-Воксхолл», «Лотус» и «Форд» – получились почти идеальные копии реальных болидов.

Готовясь к съемкам, продюсеры нашли Ники Фолкнера (угадайте, в честь кого его назвали?), опытного гонщика команды Driving Wizards: “Мне позвонил Рон Ховард, чтобы поговорить о «Гонке». А я как раз ломал голову, как бы мне с ним увидеться”.

Вместе с координатором каскадеров Франклином Хенсоном, Фолкнер и его команда рисовали раскадровки эпизодов с модельками болидов, ходили по трассе и вообще пытались представить кадр до того, как его снять. “У нас не было ни единого прокола на съемках, мы загодя продумывали и прорабатывали все тысячу раз. Конечно, бюджет не позволял снимать на «Кьялами» или «Поль-Рикар», и мы работали на английских трассах. Я-то знаю, что на экране Кэдуэлл-Парк, но догадаться со стороны сложно. Мы хотели рассказать историю этих невероятных парней в самом сильном, образном и кинематографическом стиле.

Как-то перед дублем я в шутку попросил Рона объяснить мне роль [Ники в фильме ехал за Джеймса, а Джеймс – за Ники. Не удивительно, что все путались]. И он сказал: «Представь: твоя жена ушла к Ричарду Бертону, а ты только что трахнул стюардессу». Да, в тот день я ехал быстрее...”

Хемсворт и Брюль просиживали за симулятором и ездили по треку, чтобы язык их тела был как можно более точен. “Мы изучили много гонок и погонь из фильмов, – вспоминает Фолкнер. – Я помню, как был зажат в «Ронине» Роберт Де Ниро. Руль у него был фальшивым – рулил каскадер. Говорят, Де Ниро был в ужасе, и это видно”.

Но все же главное в “Гонке” – человеческие роли. Хемсворт – переменчивый, симпатичный Хант. “Долгие месяцы я мало ел и много тренировался. Жена упрашивала меня поесть. Да, это удивительно меняет личность”. Он хорошо понимает гонщиков. “Смерть была мрачной висячей тучей, которую ты иногда видел, но обычно не замечал. «Не буду об этом думать». Франсуа Север называл их рыцарями – такого сорта было их благородство. Мне нравится этот образ”.

Немецкий актер Даниэль Брюль – шикарный Лауда. Фолкнер так долго работал с Лаудой-Брюлем, что, когда встретил настоящего Ники, чуть не упал в обморок. Со слов Питера Моргана, те, кто знает Лауду, уверены, что в фильме говорит он. И если Брюль не получит ворох наград, я съем свои ботинки. В разговоре он легко переходит на австрийский акцент Лауды – сухую пулеметную очередь слов, как будто всю жизнь так говорил. Вдобавок он в гриме со шрамами – магия кино плюс мастерство актера.

“Он был открыт со мной, – признается Брюль. – Ники – сложная личность.








Исключительной дисциплины человек, превосходный бизнесмен и супер-ас. Мы полетели в Бразилию на его самолете. [Говорит с акцентом] «Не бери много вещей... вдруг мы не поладим, и мне придется отправить тебя обратно». Но, к счастью, мы поладили. Я был поражен, что он отвечает на любые вопросы, даже интимные.

У всех спортсменов есть броня. И Ники понимает, какой эффект он производит. Он играет на этой откровенности. На мне огромная ответственность. Лауду знают и любят, особенно в Германии. [снова с акцентом] «Ну, не налажай там, ок? Фильм должен быть хорошим...»”

Брюль не просто хорош. Как и сама картина – наконец-то о гонках выходит достойное кино. Не пропустите!