Осиротеть в зрелом возрасте - Женский блог.

Сиротами бывают не только дети. Взрослый человек часто воспринимает смерть второго родителя как невосполнимую потерю. Но эта утрата, причиняя боль, может в то же время оказаться ресурсом для личностного роста.

«Когда три года назад лечащий врач моей мамы сообщил нам с сестрой, что маме осталось жить несколько дней, даже не недель, моей первой реакцией было: «Нет-нет, она не может», — рассказывает 32-летняя Виктория.

— Я должна была через две недели выходить замуж. Где-то внутри меня, взрослой женщины, переживавшей тогда шок, боль, отрицание, внезапно заговорила растерянная маленькая девочка, которая в 10 лет уже потеряла отца, а теперь просто не могла поверить в то, что никто из ее родителей больше не будет наблюдать с гордостью, как красиво она идет по свадебному коридору.

Потом мы решили, что жизнь должна продолжаться, и церемонию отменять не стали. В эти мрачные дни нам так нужна была хоть капля каких-то светлых эмоций. День свадьбы оказался волнующим. Я словно купалась в волнах безмерной любви друзей и близких, чувствовала это тепло без лишних слов.

Взрослые испытывают невероятно острое, детское чувство растерянности и беззащитности

И все-таки были моменты, когда я едва могла держаться. Например, утром, когда все гости, кроме моей сестры, уехали в церковь, а я стояла одна перед зеркалом, впервые глядя на свое пышное свадебное убранство, и не было рядом мамы, которая сказала бы: «Как ты прекрасна!»

И позже, когда мы остановились у выхода из церкви, чтобы сделать семейные фотографии, я физически чувствовала зияющую пустоту в том месте, где должны были стоять мои родители».

В первое время после утраты многие взрослые испытывают невероятно острое, детское чувство растерянности и беззащитности. «Вы можете быть взрослой замужней женщиной, имеющей детей, можете делать успешную карьеру и быть финансово независимой, но до тех пор, пока кто-то из ваших родителей жив, вы все еще чей-то ребенок, — объясняет психолог Александр Леви, автор книги «Осиротевший взрослый».

Нет больше человека, который один лишь и помнил все ваши детские выходки

— После того как второй из родителей умирает, эта важная составная часть вашей идентичности исчезает, а вместе с ней — иллюзия безопасности и постоянства, которая нас питала, даже если мы не осознавали этого».

Нет больше достойного защитника, который поддерживал и подбадривал бы вас со стороны. Нет больше человека, который один лишь и помнил все ваши детские выходки — все те события и поступки, что сделали вас такими, какие вы теперь. И нет больше убежища, в котором вы могли бы затаиться и выдохнуть, когда реальность наваливается всей своей тяжестью.

«Сколько бы вам ни было лет, 17 или 70, но в тот момент, когда вы теряете второго родителя, вы окончательно расстаетесь с ребенком внутри себя», — заключает Александр Леви.

ВЫЙТИ ИЗ ЗОНЫ БЕЗОПАСНОСТИ

«После смерти отца я стала очень близка с мамой, — продолжает свой рассказ Виктория. — Она много работала, несмотря на начинавшийся тогда ревматоидный артрит, и у нас в семье были финансовые трудности, но я помню, как часто она смеялась и шутила, даже над своими больными руками.

Мы с ней были друзьями, не только матерью и дочерью. Мой муж иронизировал, что мама, хоть и живет в другом городе, могла бы с первого взгляда узнать каждого моего коллегу по работе — настолько она была вовлечена в мою повседневную жизнь.

Теперь, не имея возможности позвонить ей и обсудить какую-то мелочь, даже просто поныть, я чувствую, что лишилась своего настоящего дома. Там, где было мое самое надежное убежище, сегодня — пустота, вакуум».

Многие теряют, возможно, единственного близкого человека, который был для них моральной опорой

Многие мужчины и женщины признаются: в каком бы возрасте они ни теряли своих родителей, они чувствовали себя в этот тяжелый момент жизни очень одиноко, оказывались почти в изоляции. Окружающие сопереживали им заметно меньше, чем тем, кто потерял партнера или другого члена семьи.

«Это ведь естественный порядок вещей — когда дети хоронят своих родителей, — объясняет психолог из Университета Южной Африки Матшепо Матоэне. — Но сегодня осиротевшим взрослым приходится совсем непросто.

Растущая разобщенность, ускоренный ритм жизни, большая занятость делают нас менее чуткими друг к другу, и поддержка знакомых и коллег тем, кто переживает горе, уже не так ощутима, как раньше. Хороня отца или мать, многие теряют, возможно, единственного близкого человека, который был для них моральной опорой, и это может усиливать их замкнутость, изоляцию».

УЧИТЬСЯ ГОРЕВАТЬ

Без отчетливого признания потери внешним миром процесс горевания часто протекает долго и незаметно для окружающих. Лишь иногда он прорывается на поверхность в какие-то отдельные, важные моменты — в дни семейных праздников и годовщин, при рождении детей, в разных кризисных ситуациях, впервые переживаемых без родителей, и даже при наступлении возраста, в котором отец или мать ушли из жизни.

«Потеря второго родителя заставляет вас острее осознавать свою собственную конечность, — говорит Александр Леви. — Ведь между вами и смертью больше никого нет». И эмоциональный опыт горевания, полученный при потере первого из родителей, не обязательно готовит к переживанию боли утраты во второй раз.

Принято думать, что к страданиям такого рода можно постепенно привыкнуть, но исследования этого не подтверждают. Каждый раз, сталкиваясь с потерей, мы не только чувствуем острое горе, навалившееся сейчас, но и вспоминаем, переживаем заново наши прежние утраты».

Как бы труден этот опыт ни был, человек в конце концов осознает, что жизнь так или иначе продолжается. И довольно часто жизнь без родителей оказывается, как это ни странно, шагом к внутреннему освобождению.

«Опыт сиротства в зрелом возрасте, безусловно, может подтолкнуть нас к личностному росту»

«Через два года после смерти мамы я обнаружила, что могу справляться со всеми трудностями и без нее, — признается Виктория. — Я поняла это, когда сама стала мамой. После подозрения на выкидыш и болезненных родов я оказалась совершенно не готова к бессонным ночам, была физически и эмоционально истощена.

Я столкнулась со всеми теми проблемами, с которыми любая молодая мама имеет дело ежедневно, — и к которым, не сомневаюсь, подготовила бы меня моя мама. Но я выдержала это испытание и без ее поддержки. И почувствовала себя значительно увереннее».

«Опыт сиротства в зрелом возрасте, безусловно, может подтолкнуть нас к личностному росту, — утверждает Матшепо Матоэне. — Потеря родителей иногда приносит неразрешимые проблемы, но она также дает возможность оценить их по-новому и найти выход.

Она позволяет переоценить и самого себя, обнаружить свое истинное «Я», которое до поры было затуманено присутствием родителя, его устоявшимся взглядом на своего ребенка».

СТАТЬ СОБОЙ ПОСЛЕ ПОТЕРИ

Для кого-то уход родителей может оказаться большим облегчением, потому что позволит сбежать наконец от негативного влияния жесткого, критикующего родителя. Для многих он означает лишь смену устоявшихся за долгие годы семейных ролей. Но есть и такие, кто смерть отца или матери переживает как потерю своей собственной








идентичности.

«Уход родителей отбрасывает нас к нам самим, вынуждает яснее определить, кто мы есть, — подчеркивает Матшепо Матоэне. — Этот опыт может открыть нам возможности, прежде для нас закрытые».

«Изменения, которые произошли в моей жизни, оказались не то чтобы глобальными, но значительными, — признается Виктория. — Я чувствую, что стала сильнее и увереннее в себе. А в чем-то — и более уязвимой: я осознаю, что могу потерять тех, кого люблю, в самый неожиданный момент. Но в то же время знаю, что смогу справиться и с этим.

Мне обидно, что родители никогда не увидят мою замечательную дочь. Эта утрата навсегда останется для меня болезненной. Но теперь я знаю: в конечном итоге ты двигаешься с того места, где память ранит, туда, где воспоминания приносят утешение и дают силы встретиться с новой, свободной и независимой личностью, в которую ты превратился».