"Путин подарил нам телевизор" - «Спорт»

Одной из самых скандальных тем при подготовке к Играм-2014 стали «олимпийские переселенцы» — сочинцы, чье жилье стояло на месте будущих стадионов и трасс. Взамен изъятых участков им предложили компенсации или типовые дома в новых микрорайонах. Многие посчитали компенсацию заниженной, устраивали акции протеста, а кто-то продолжает судиться до сих пор. Были среди переселенцев и те, кто воспринял новоселье с позитивом. Старые бараки «без удобств» они разменяли на новенькие домики. Один из них — получивший в микрорайоне Некрасовка новое жилье сочинец Олег Матюха. С ним накануне годовщины Олимпиады встретился собкор «Газеты.Ru».

52-летний предприниматель Олег Матюха говорит об олимпийском наследии только с позитивом: в доме, куда он переехал по программе переселения, есть центральные коммуникации, рядом удобная дорожная развязка.

На прежнем месте выросла ледовая арена, где сегодня занимается пятилетний внук. Олег Матюха стал первым жителем Некрасовки — нового микрорайона в Имеретинской низменности, в котором сегодня живут чуть более 100 семей. Большая часть домов при этом пустует — новые микрорайоны и сегодня, спустя год после Олимпиады, выглядят безлюдными.

Примечательно, что дорогу в Некрасовку знают даже не все таксисты. Водитель на адлерском вокзале безуспешно пытался выяснить расположение у товарищей, потом попросил позвонить адресату. Дом нашли по ориентиру — большому пруду.

— Ездить сюда не приходилось, потому что жителей почти нет, — объясняет по дороге таксист. — Столько новых кварталов выросло, даже не знаю, как называются.

Новенькие дороги почти пусты. Людей тоже почти нет, все выглядит как в декорации европейской деревушки на фоне заснеженных гор.

— Мне было что терять. За несколько месяцев перед выбором Сочи столицей Игр в 2007 году построил собственный дом, на месте родительского дома — мини-гостиницу, имел еще один земельный участок, — начинает рассказ об олимпийском наследии Олег Матюха. — И все это бросить было непросто, но я решился.

С предпринимателем, ставшим первым олимпийским переселенцем, беседуем в просторной гостиной нового трехэтажного дома. На столе — фотография с Путиным и Жан-Клодом Килли (знаменитый французский горнолыжник и деятель олимпийского движения), рядом пятилетний внук играет на планшетнике.

Олег Митюха всю жизнь провел здесь, в Имеретинской бухте. Говорит, что небольшой поселок «застрял» в 1970-х годах и до начала олимпийской стройки не менялся. Здесь были рыбзавод, теплицы под редиску и огурцы, как и везде, проблемные дороги.

— На руках была кадастровая оценка земли, платил по ней налоги. Кадастровая стоимость на тот момент была 2,5 млн руб., а когда пришли из олимпийского департамента, стоимость почему-то оказалась в два раза ниже, — вспоминает сочинец историю переселения. — Конечно, расстроился. Нашел компромисс, который устроил всех.

Мужчина узнал, что для переселенцев строят поселок. Обратился в госкорпорацию с предложением: сколько изымаете, столько и верните. И по площади участка, и по размеру дома.

— Наверное, я единственный, кто с таким предложением к ним пришел. Там очень удивились, что не торгуюсь, — улыбается собеседник. — Первый дом, в который собирался переезжать с семьей, построили по моему проекту. Второй, вместо моего бывшего мини-отеля, сделали типовым.

— Стройку контролировал с фундамента, все сделали добротно. Если честно, скрывал от жены и дочек новое место, чтобы не расстраивать: когда видишь бетонный короб, строительный мусор, трудно представить конечный результат. В день переезда сказал: берем матрасы, подушки — и все. Первые несколько дней спали на полу. Лично для меня очень важным стало, что новорожденный внук в этом доме чувствовал себя комфортно, в первое утро улыбался и гулил, — делится переселенец.

К слову, отданную взамен нового жилья гостиницу снесли в последний момент. В ней по договору жили строители конькобежного Ледового дворца, поэтому Матюха еще и получал прибыль от аренды.

— Когда переселился, вокруг вовсю шла стройка. Несколько лет даже летом окна было не открыть из-за пыли и шума, — продолжает рассказ Матюха. — Несмотря на соседство с прудом, проблем с комарами нет: еще в советское время в эту болотистую местность завезли небольшую рыбку гамбузию, которая ест личинки комаров.

Сам предприниматель, как директор фирмы «Прибой», стал одним из поставщиков стройки: привозил инертные материалы из Абхазии. Вспоминает, как экс-президент соседней республики Александр Анкваб в конце 2011 года выступил против больших объемов добычи песчано-гравийной смеси из горных рек, возникли сложности с поставкой.

— К сожалению, бывший президент Абхазии не помогал нам, несмотря на то что обещал это делать. Просто не выполнил обещание, — уточнил сочинец.

Напомним, что в связи с волнениями в республике в мае 2014 года Александр Анкваб досрочно сложил полномочия.

Когда семья переехала, Олега Матюху предупредили: в гости может прийти Владимир Путин.

— Единственное, я их попросил: предупредите за несколько дней. Так вот поехал с друзьями отдохнуть в Саки в Крыму. На второй день звонок: могут быть гости. Друзьям говорить не стал, это же в секрете держалось, мол, срочно по работе вызвали. Но предупредил: смотрите телевизор. Правда, на эти слова они внимания не обратили и пропустили сюжет, — улыбается собеседник.

Владимир Путин, тогда премьер-министр, пришел в гости в октябре 2011 года. Олег Матюха с внуком встречали делегацию у ворот.

— Путин спросил, кем вырастет Артур. Заверил, что чемпионом по горным лыжам. Вот понемногу тренируемся, ездим кататься, — рассказывает о визите Матюха. — Все это произошло вскоре после дня рождения Владимира Владимировича, мы его поздравили на словах. Угощать было нельзя. Он осмотрел дом, прошелся по всем этажам. Подарил нам телевизор, который в семье как реликвия хранится.

Вместе с соседями Матюха посещал и олимпийские соревнования в прошлом феврале.

— Это действительно очень красиво. В тот момент я говорил: сегодня Сочи, мой дом, центр всего мира.

Очень удивила слаженная организация, волонтеры оказались молодцами. Несмотря на то что серьезно обеспечивалась безопасность Игр, контроль был практически незаметен, — вспоминает мужчина. — Разницы между иностранцами и россиянами вообще не ощущалось. Хотя у них шла пропаганда: не езжайте в Сочи. Те иностранцы, с которыми я общался, были очень удивлены уровнем организации Игр. Мы заходили в канадский домик, к другим командам и болельщикам — везде были только положительные эмоции, никто не жалел, что приехал.

С позитивом рассказывает и о наследии Олимпиады. В прежнем доме были собственный септик, вода из скважины. Единственная коммунальная услуга, за которую платили, — электричество. Сейчас канализация, вода, газ (правда, не сетевой, а из поселкового накопителя) — централизованные. Новые аллеи, даже газоны перед домами переселенцев разбила госкорпорация.

Хотя все-таки главным наследием Игр для семьи стали спортивные объекты. Дедушка, души не чающий в пятилетнем Артуре, водит его заниматься в хоккейную








команду.

Сама ледовая арена между «Шайбой» и вторым стадионом в Олимпийском парке, к слову, построена как раз на месте прежнего дома. Олег Матюха определил это по нескольким оставшимся там деревьям.

— Занимаемся три месяца, внук уже вышел на лед, сейчас гоняет шайбу. На выходных ездим с лыжами в Красную Поляну. В моем детстве таких условий не было, мы росли совершенно по-другому, — продолжает мужчина. — Если бы не Олимпиада, такой стадион здесь не появился бы никогда.

История Олега Матюхи, к сожалению, скорее исключение из правил. Действительно, те, кто имел большие узаконенные участки, получили от «Олимпстроя» или равные дома, или вполне приличные компенсации. Владельцы маленьких домов не смогли претендовать даже на сопоставимое по площади жилье в Некрасовке и других новых микрорайонах. Тяжбы некоторых имеретинцев тянутся до сих пор.